Роль учителя начальных классов не сводится к обучению детей азам математики и русского языка. Он должен быть еще и воспитателем, арбитром в детских спорах, и обязательно психологом. Он должен найти подход к каждому ребенку, создать в классе эмоциональную атмосферу, благоприятную для раскрытия творческих способностей и развития личности детей. А дети приходят в школу очень разные: замкнутые и развязные, тревожные и агрессивные, яркие и незаметные. Одни из них легче, другие труднее подчиняются школьным правилам. От этих особенностей темперамента и характера зависит в дальнейшем успеваемость ребенка, его статус среди одноклассников.
Главную проблему для учителя обычно составляют дети конфликтные, неуправляемые, нарушающие дисциплину на уроках и тем самым препятствующие образовательному процессу.
Но я хочу поговорить о другой группе проблемных детей. О детях безукоризненно послушных, «правильных», исполнительных. Обычно их ставят в пример двоечникам или просто не замечают. Эти дети не вступают в конфликты, не жалуются, не требуют к себе внимания учителя. Особенно, если учатся неплохо. «Ну и прекрасно! - скажет читатель. - В чем же тут проблема?» Проблем между тем целых две. Одна связана с обучением ребенка в школе, вторая — с его будущим, профессиональным и личным.
Разумеется, не все послушные дети должны вызывать беспокойство педагога и психолога. Некоторые люди правильно себя ведут просто потому, что хорошо воспитаны и уравновешены.)))
Генезис «правильности»
Рассмотрим подробнее феномен болезненно послушного ребенка. Обычно эти дети держатся в стороне от сверстников, а если играют, то выполняют роль ведомого (собачки, кошечки). Мальчики часто выбирают в друзья девочек. Опрятны, аккуратны, в тетрадях и портфелях у таких детей всегда порядок. Они неплохо учатся, пока речь идет о репродуктивных знаниях. Обидчивы, и выглядят всегда немножко печальными. Не любят заданий, в которых нет четкой инструкции: что и как делать. Пассивны, не склонны проявлять инициативу. Часто кажутся заторможенными, флегматичными.
Научившись понимать этих детей, нельзя не испытать горечь и сострадание. Они родились с высоким уровнем чувствительности, эмпатии, с огромной потребностью в любви. Но быстро усвоили: чтобы родители тебя любили, нужно старательно делать все, что от тебя требуют. Нельзя сердить родителей, а значит, не надо приставать, когда они заняты, не надо им прекословить, «хотеть» или «не хотеть» своего. Иначе родительская любовь, в которой ты и так никогда не можешь быть уверен, отвернется от тебя, и ты останешься один в черной пустоте. Может быть, тебя выгонят из дому или отдадут полицейским.
Такие дети верят каждому слову родителей. «Ах, ты бестолочь!» - и он чувствует себя глупым. «Мне не нужен такой нытик!» - глотает слезы, сдерживается изо всех сил. «Чтоб ты провалился!» - и вот уже запущена программа самоуничтожения. Если у других детей, покрепче, срабатывает внутренняя защита («Отругала? Ну и пусть!»; «Сама такая!»; Потом сама пожалеет!»), то послушный ребенок такой защиты начисто лишен. Он всему верит и, как «песочный человечек» в рассказе Брэдбери, превращается по очереди во все ужасные клички, которые ему дают. Ребенок хочет нравиться, быть любимым, поэтому изо всех сил избегает конфронтации. Сначала с родителями, потом с учителем, одноклассниками, и дальше со всеми значимыми людьми на своем пути. Понятно, что этот путь не может привести к жизненному успеху. Поэтому так часто слышишь истории о послушных умницах, которые вышли замуж за негодяев и пьяниц, о тяжелых зависимостях и случаях суицида в среде бывших пай-мальчиков.
Трудно сказать, какой фактор важнее: повышенная чувствительность ребенка, нехватка любви или неправильное воспитание. Среди моих воспитанников была девочка, родители которой старались не подавлять ее волю. Они ее любили: красивую, нарядную, в бантах, такую послушную. Она плохо успевала, точнее, ничего не пыталась делать на уроках, потому что боялась, что не справится, и это вынудит родителей ее разлюбить. Тем не менее, думается, это все же менее печальный вариант, чем в случаях, когда родитель регламентирует полностью жизнь ребенка, якобы для его блага решая, не только в какие кружки ребенку ходить, но и с кем дружить, что нарисовать в альбоме и о чем думать.
Человек развивается в борьбе. Сначала в борьбе за право надеть ту, а не эту кофточку, есть или не есть рыбную котлету на обед, а потом уже отстаивая свое мнение, защищая честь, отстаивая свои права. Это разные грани одной и той же борьбы: борьбы за свое Я, свою внутреннюю целостность. Отказываясь от борьбы, послушный ребенок предает это внутреннее ядро, которое мы назовем архаическим словом душа, и потому он глубоко несчастен.
Было бы несправедливо видеть в этом только слабость. Не забудем, такие дети эмпатичны и безошибочно чувствуют эмоциональное состояние другого человека. Им кажется невыносимым причинить кому-то боль. Ведь невозможно обидеть, ударить того, кого воспринимаешь как самого себя. Сначала нужно расчеловечить, лишить противника чувств, подобных твоим, увидеть в нем не личность, но объект, вещь. По моему убеждению, все зло в мире происходит от недостатка эмпатии в людях. Поэтому дети, о которых идет речь – лучшие представители человечества, его надежда. И в то же время наиболее уязвимая его часть.
Write a comment