Ключ к фантазии

Приведя ребенка-дошкольника в студию «Лепная сказка», родители  рассчитывают получить определенные результаты: развить речь ребенка,  его творческие способности и ручную умелость. Но помимо этого на занятиях происходит нечто, подчас незаметное, ни родителям, ни детям: исцеление детской души, ее тонкая настройка на гармонию с миром и людьми.

То есть происходит сказкотерапия,  популярная сегодня. Оглянувшись вокруг, мы увидим, что  сказки очень востребованы в наше время. Что такое литературное фэнтэзи, как не современная сказка? А популярные телесериалы и фильмы, взять хотя бы нашумевший «Аватар? Так что же такое сказкотерапия?

            Известный психолог-практик Т.Д.Зинкевич-Евстигнеева считает, что это – процесс поиска смысла, расшифровки знаний о мире и системе взаимоотношений в нем. То есть, это процесс образования связи между сказочными событиями и поведением в реальной жизни.

            Через сказку  ребенок познает философию жизни: нет однозначных событий, даже внешне неприятная ситуация может  обернуться благом.  Почему  путь главного героя так тернист? Сказка учит, что испытания даются только сильнейшему, лучшему. Тому, кто может их выдержать, осознать, использовать во благо. Испытание – это не удар судьбы, а урок. Понимание этой истины часто производит целительный эффект:  пассивный, невротичный ребенок вдруг осознает у себя внутри источник силы.

Прежде чем перейти к технологии сочинения сказок на занятиях студии «Лепная сказка», хотелось бы остановиться на той роли, которую играют в развитии личности ребенка сказки. По мнению психологов, сказки выполняют  следующие функции:

 

1.         Функция зеркала. Сказка отражает внутренний мир человека, помогая ему понять себя.

 

2.         Функция модели. Сказки отражают различные конфликтные ситуации и предлагают возможные способы их решения или указывают на последствия отдельных попыток решения конфликтов. Таким образом, они помогают учиться при помощи модели.

 

3.         Функция возвращения души к своему источнику. Сказка помогает человеку вернуться к прежней радостной непосредственности   детства. Сказка способствует пробуждению детских и творческих сил в самом педагоге, активизирует работу его интуиции.

 

4.         Функция изменения позиции. Сказки неожиданно вызывают у ребенка или взрослого новое переживание, в его сознании происходит изменение позиции.

 

            На занятиях студии «Лепная сказка» используются практически все виды сказкотерапии:

  • Анализ и интерпретация сказок.
  • Использование архетипа сказки.
  • Сочинение сказок (библиотерапия).
  • Драматизация сказки.
  • Рисование по сказке, в том числе проективное рисование.
  • Лепка сказочных персонажей.
  • Сказочное путешествие (пространство, где «все возможно»).
  • Куклы (марионетки, пальчиковые, мягкие игрушки, лепные персонажи).

 

Исследователь русской волшебной сказки В.Пропп видел в сказках отголоски ритуала инициации, то есть посвящения в шаманы, этапы которого могли пройти лишь самые способные ученики. Главной особенностью шамана была способность путешествовать между мирами, общаться с небесными духами и душами умерших.

С этой точки зрения не только сама линия сюжета, но и отдельные персонажи, элементы сказки несут сокровенный,  архетипический смысл. Но как он преломляется через психику современного ребенка, знать не знающего о древних обрядах?

¨      Дремучий, таинственный лес – место посвящения, через него идет дорога в иной мир. Для современного малыша – любое место вне привычных локаций, таких, как дом, садик, детская площадка.

¨      Баба-Яга – изначально богиня, что охраняет границу мира живых и мира мертвых, повелительница животных, а иногда и сама смерть. В сознании ребенка сливается с образом «карающей матери», мотивов поступков которой он не мог понять в раннем детстве. Это нам, взрослым, связь между проступком и наказанием кажется очевидной. Ребенок в большинстве случаев не понимает, за что наказан, и воспринимает родительский гнев как страшную стихию, силу, которая с одинаковой легкостью может спасти и погубить.

¨      Избушка на курьих ножках – вход в царство смерти, герой знает «слова», чтобы войти, т.е. он знает, зачем идет в иной мир. Для нынешнего ребенка избушка – составная часть образа Бабы-Яги, так же, как ступа и метла.

¨      Запретный чулан, подвал или комната – родительские запреты, которые ребенок учится преодолевать.

¨      Дракон – внутренняя сила. Современным детям ближе «научный» вариант дракона – динозавр, чье тело воплощает мечту о физической неуязвимости.

¨      Птица – внутренняя свобода, способность мечтать, «взлетать» над обыденностью, быть свободным от правил, границ.

¨      Конь – внутренняя гармония, чувство прекрасного внутри каждого человека. Дети с удовольствием играют в «коняшек»  и теперь, хотя в городе увидеть лошадей можно разве что на праздник Масленицы.

¨      Кощей Бессмертный – страх смерти (поэтому он сам бессмертен).  Кощея современным детям заменяют зомби, вампиры и прочие монстры киноэкрана.

¨      Превращение -  трансформация личности, ее переход на более высокий уровень развития, или, наоборот, резкая деградация.

¨      Оборотничество – возможность использовать свои сильные (добрые) или слабые (злые) качества в сложных жизненных ситуациях, и пример того, как неконтролируемая способность может разрушить личность.

¨      Змея – мудрость, причем изначальная, древняя, непостижимая разумом, а также внутренняя гибкость, пластичность, способность к трансформации.

¨      Дед Мороз – в наших сказках  замещает добрую европейскую фею. Он – исполнение желаний, мечта, надежда, будущее.

 

Итак, дети сочиняют коллективные сказки. Каким образом? И не морочит ли вам голову педагог, выдавая за продукт детского творчества собственные тексты?

Во-первых, открою вам секрет: все дети что-то сочиняют, и маленькие, и большие. Даже тогда, когда еще не умеют писать, или, точнее, именно тогда. Пока школьные уроки русского языка и литературы не успели отбить у них интерес к творчеству. Проблема в том, что никто к детским историям не прислушивается, не записывает, и даже не замечает. Подумаешь, играет себе ребенок, что-то тихонько бормочет. Главное, не мешает нам, взрослым.

Поэтому моя задача как педагога достаточно скромная: я открываю шлюзы детской фантазии, доказываю детям, что  эти бредни можно выговаривать вслух, и им ничего за это не будет. Но, конечно, это не значит, что, стоит ребенку разрешить фантазировать, как он напишет нового «Гарри Поттера». На самом деле ребенка нужно сначала многому научить.

От чего отталкивается ребенок, сочиняя свои истории?  От накопленного жизненного опыта, в том числе от хранящихся в его памяти сюжетов прослушанных сказок. Поэтому начинаем мы с чтения.

Прочитанное он должен уметь анализировать, то есть выделять главные элементы сказочного сюжета. Для этого мы используем  набор карточек-пиктограмм, идею которых я почерпнула у русского исследователя русских народных сказок Владимира Проппа. Вот эти карточки (Приложение: пиктограммы с объяснением).

Прослушав сказку, мы выкладываем ее схему на доске, и по ней дети легко пересказывают сюжет, а потом мы начинаем со сказкой играть.

Это игры возрастающей сложности, которые подводят ребенка к собственно сочинительству (Приложение: перечень дидактических игр со сказками).

 Много конструктивных идей в этом плане нам подсказала книга Д.Родари «Грамматика фантазии».

Переходя от сказочного сюжета к его схеме, ребенок тем самым переходит от конкретного мышления к абстрактному и учится оперировать символами. Это умение очень пригодится ему впоследствии на уроках математики и русского языка, при составлении схемы слова и предложения.

 

При сочинении сказок мы используем следующие приемы:

 

  • ·         Сочинение с опорой на известный сказочный сюжет, перенесение действия в наши дни. При этом выкладывается схема базовой сказки.
  • ·         Сочинение с опорой на куклы-персонажи (Баба-Яга, Иван-царевич, Василиса Прекрасная, Змей Горыныч, звери и птицы).
  • ·         Сочинение с опорой на два любых слова (существительное+существительное, существительное+глагол, существительное+прилагательное)
  • ·         Сочинение с опорой на набор карточек, выполненным по детским рисункам (ссылка).
  • ·         Сочинение с опорой на три случайно взятых предмета.
  • ·         Сказки-перевертыши, где Баба-Яга, к примерю, борется со злом.
  • ·         Сказки, базирующиеся на  придумывании волшебных свойств обычных предметов, вроде розовой шапки, что превращает надевшего ее в розу, или ложки, которая гоняется за ребенком, чтобы накормить его кашей.
  • ·         Сказки, начинающиеся с невероятного предположения. Например, а что, если бы однажды все взрослые превратились в игрушечных человечков из конструктора Лего?..
  • ·         Сказки-трансформации снов, обычно неприятных, тревожащих ребенка.
  • ·         Сказки-трансформации образов бессознательного, прорывающихся в рисунках и навязчивых фантазиях ребенка.
  • ·         Сказки, опирающиеся на иллюстрацию к книге или репродукцию фантастической картины, например, белорусского художника П.Кульши.

 

Чтобы успешно использовать первый из приведенных способов, нужно уметь приводить  любую сказку  к ее логической схеме. Возьмем всем известную сказку «Аленький цветочек». Некий А. просит у Б.  вещь, которую нельзя добыть иначе, чем преступив закон. С., истец, требует наказания виновного. Вместо Б. наказание несет А., что справедливо. В итоге наказание оборачивается для А. наградой, это вызывает зависть ложных героев А1 и А2, они строят козни, но в последнюю минуту обман раскрывается, А. и С. соединяются, причем С. из условно негативного трансформируется в идеально положительного, то есть в принца. Добро торжествует.

Держа в уме эту схему, легко внести в нее изменения на любом этапе. Самым очевидным и в то же время радикальным изменением является перенесение сюжета в современный мир. Так, опираясь на сюжет сказки «Аленький цветочек», дети сочинили сказку «Непослушные дети», где дети просят у папы-предпринимателя ни больше, ни меньше, чем настоящую пирамиду из Египта. В попытке привезти детям хотя бы аутентичный артефакт папа попадает в переделку: ему грозит карой ожившая мумия фараона. Соблюдая условие соглашения, папа привозит в Египет детей, где мумия забирает их в подземный мир в качестве слуг. В конце концов, детям удается убежать и вернуться домой. Здесь, конечно, был отыгран  детский страх смерти. Мумия – это тот же Кощей Бессмертный, то есть смерть. Никакой его трансформации в прекрасного принца и не могло произойти. Недаром один из детей нарисовал к сказке иллюстрацию: пирамиду на курьих ножках, верно почувствовав, что избушка Бабы-Яги – это тоже образ смерти, могилы.

Сказка «Волчьи ягоды» была написана по мотивам известной сказки «Сестрица Аленушка и братец Иванушка». В этой истории мальчик, убежавший вместе с сестрой из осажденного врагами города, съедает ядовитые ягоды, и превращается в волчонка.

Второй способ, сочинение по игрушкам, использовался нами в начале работы с детьми. Он прост и нагляден. Так была создана серия историй о приключениях мальчика Ванюши.

Очень интересен метод сочинения с опорой на случайно заданные слова. Из столкновения разных семантических смыслов, как искра, рождается сказка. Например, на занятии были заданы слова «дедушка» и «банка». В итоге была придумана сказка «Дедушка в банке», где дедушку, желавшего положить деньги на сберкнижку, упаковали в банку из-под бензина. Чтобы спасти его, любимый внук отправляется в опасное путешествие, совершает полет на гигантской стрекозе и побеждает Кощея Бессмертного.

Рисуночные карточки используются нами обычно как вспомогательное средство. Но можно их брать и самостоятельно: наугад вытягиваются три карточки, по ним сочиняется сказка (Приложение: карточки).

Наконец, иногда наши сказки вырастают из снов, и это уже чистая психотерапия.  Ребенок рассказывает мотив из страшного сна, который его беспокоит, мы придумываем развитие сюжета и счастливую развязку, в итоге ребенок успокаивается, негативный заряд сна рассасывается. Так была написана сказка «Мама-дерево», где во сне девочки мама вдруг превращается в дерево, и требуется вмешательство добрых волшебных сил, чтобы ее спасти и вернуть детям.

По мотивам навязчивых фантазий одного мальчика была придумана сказка «Ледяная птица» (вставить рисунок). Эту птицу мальчик рисовал много раз. Иногда она была деревянной, иногда каменной или ледяной, но всегда росла корнями в землю и не могла улететь, потому, что была заколдована. Эта птица по имени Яс – проекция души ребенка. Возможно, в  семье сложилась конфликтная ситуация, которую ребенок в силу возраста не может изменить: у птицы нет ног, а ребенку некуда уйти из дома. У птицы нет рта: ребенка не слышат дома, его слова ничего не значат. По словам мальчика, птицу можно изменить, лишь убив ее: тогда она оживет и станет доброй.

Сочиняя коллективно сказку «Ледяная птица», мы всеми силами старались найти способ спасти Птицу. А мальчик всеми силами сопротивлялся этому. «Играя» за Птицу, он каждый раз находил способ нейтрализовать наши «спасательные экспедиции». Видимо, слишком велика была степень его отождествления с Птицей. Наконец, родилась идея  вызвать на помощь солнечную Жар-птицу: когда она поцелует заколдованного мальчика-птицу, он станет добрым и сможет взлететь.

            В этой истории о Птице тесно смыкаются два метода нашей работы: диагностическое рисование и сочинение сказок. Первоначально Птица появилась у мальчика в проективном тесте «Рисунок несуществующего животного». Потом он стал их рисовать одну за другой, все более могучих, как бы ища защиты от угрожающих его душе сил.

По мнению Юнга, каждый человек, сознает он это или нет, стремится к индивидуации — самоосознанию, интеграции, сближению центра ума и центра души. Это происходит за счет обретения умения работать с символами своего бессознательного и, на этой основе, принимать бессознательное, вести с ним диалог. Архетипы, пока они неосознанны, остаются скрытыми и, поскольку обладают сильной энергетикой, могут овладевать психикой человека, заменяя реальность, что и происходит в кризисные моменты жизни.

Соответственно, работа с символами высвобождает энергию, усиливая сознание и открывая новые возможности индивидуации. Сказки и работа со сказочными образами — в разнообразных вариантах организации диалога между ними — открывают возможности прикосновения к архетипам бессознательного. Самость — центр души; архетип целостности, гармонии, завершенности. Зов Самости — вечный призыв к индивидуации.

Сказочные сюжеты о поисках счастья, странствиях в надежде найти сокровища (абсолютное знание или даже «то, не знаю, что») отражают этот зов, правильно или ложно услышанный героем. Самость может символизироваться божественным или богоподобным персонажем, например мудрецом, направляющим поведение героя. Классические примеры проявлений этого архетипа – образы мудрого Гэндальфа из  «Властелина Колец» и  директора школы магии профессора Дамблдора из книг о Гарри Поттере.

Другим важным архетипом является Тень. Обращение сознания к Тени — один из решающих шагов в юнгианской терапии. Тень содержит в себе то, что сознание отказывается признать за своим носителем, — те черты, что присутствуют в человеке, но выступают субъективно неприемлемыми в силу несоответствия нравственным эталонам или стереотипам самовосприятия. Принять тень, признать в себе наличие того, что отвергается, в том числе на этическом уровне — вот задача.

Пример конструктивной работы с Тенью можно найти в той же эпопее Д.Толкиена. Ничтожный, презираемый Горлум является Тенью Сэма Бэггинса. Проявляя к нему сочувствие и понимание, Сэм приобретает тем самым проводника и помощника. И, благодаря Горлуму, в конечном итоге, побеждает.

Д.Роулинг использовала другую стратегию, а именно войну на уничтожение. Путь Гарри Поттера – это тоже процесс индивидуации, инициируемой Самостью. Воланд де Морт – не абстрактный враг, а Тень главного героя, их внутреннее родство подчеркивается в романе много раз. Уничтожая крестраж за крестражем, Гарри тем самым убивает Тень, а значит, и самого себя.

Но Птица для мальчика не Тень, а Персона. Его броня, его способ защититься от неблагоприятной среды. На рисунке видно, что внутри Птицы горит огонь – это светлая душа мальчика, его Самость. Персона должна умереть, чтобы возродилась Самость. Эта философская идея отчетливо звучит в сказке, которую сам мальчик по просьбе педагога придумал об Электрической птице – еще одной ипостаси птицы, неспособной летать. По словам мальчика, «Однажды во всем городе исчезло электричество, и наступила тьма. Люди отправились на поиски света. Они дошли до страшного леса, на опушке которого стоял дорожный указатель. Одна из дорог вела к Змее, другая – к Бабе-Яге, а третья – к Птице. Люди разделились на три группы, но ни одна из них не смогла справиться с противником. И лишь через много лет в городе появился рыцарь,  убил Змею, Бабу-Ягу и Птицу, и вернул людям свет. Убитая Птица ожила и стала доброй».

Есть такой психологический тест «Сказочная ситуация». Когда этому же мальчику предложили закончить историю о птенце, который упал с ветки, мальчик рассказал вот что: «Птенец отправился искать выход из леса. Он так долго шел, что по пути вырос и стал рыцарем. Потом он добыл меч, встретил дракона и убил его». Дракон – темная часть души мальчика, а рыцарь – его светлая часть, его Самость. Поразительно, когда столь мощные архетипы всплывают из глубин детской души.

Любой писатель, если он искренен, объективирует в творчестве внутренние психические процессы. Тем более ребенок. Сочиняя сказку, он отождествляется с главным героем и ставит его в ту ситуацию, в какой сам себя ощущает. Но в нашем случае есть одна, невероятной важности поправка: сказка сочиняется коллективно. Путь героя постоянно корректируется вмешательством других участников процесса.

            Классическая завязка любой сказки – одиночество героя, его временная свобода от внешних авторитетов, которые, словами Проппа, «в отлучке». Робкий ребенок избегает ситуаций антагонизма в сказке. Но другие дети  протестуют: они жаждут приключений. Герой встречает что-то необычное, сталкивается с чудом. В сказке «Большая Голова», к примеру, встречает на лесной поляне огромную голову. Именно в этот день один из ребят впервые пришел на занятия в очках, и очень переживал по этому поводу. И вот очки вписаны в сюжет: Голова просит надеть на нее очки, которые обладают волшебной силой. Страшная Голова трансформируется в добрую, и теперь этим персонажем «управляет» близорукий мальчик. Так сказка помогла ему адаптироваться к новой ситуации.

           

Меня часто спрашивают, почему сказки, придуманные детьми, так жестоки. Не я ли провоцирую детей к таким сюжетам? Давайте в этом разберемся. Взрослые знают, что большинство детей любят слушать страшные сказки. Среди взрослых не менее популярен жанр хоррор. Я тоже задавалась этим вопросом, и одна девочка на него очень мудро ответила: «Когда мы слушаем страшные сказки, - сказала она, - мы перестаем бояться». Или, говоря языком психологии, когда бессознательные импульсы объективируются в художественном творчестве, они теряют свою разрушительную энергию.

У ребенка достаточно много страхов. Даже в благополучной, на взгляд взрослых, семье. Самый из них главный, общечеловеческий – страх смерти. Страх, что умрешь, исчезнешь ты сам или твои близкие. На такие темы не принято говорить, этот страх замалчивается, но от этого не исчезает, а наоборот. Вот почему ребенок очень ценит возможность хоть как-то этот страх выговорить, объективировать в сказочном персонаже вроде мумии из сказки «Непослушные дети».

 Детей, сочиняющих сказки, можно разделить условно на две группы: одни стремятся как можно скорее разрешить возникший в сказке конфликт. Само присутствие «злых» персонажей, кажется, им неприятно. В этом ясно видно стремление детской души к гармонии и внутреннему миру. Другие, наоборот, с удовольствием вводят в сюжет и «рулят» всякими монстрами. На вопрос, почему он любит монстров, один мальчик прямо ответил: «Потому что они крутые». Видимо, дети из этой группы чувствуют себя настолько незащищенными от чужой агрессии, что готовы надеть любую маску, используя ее как щит и как оружие. Возможно, когда такой ребенок бьет другого, он находится в роли «монстра», «вампира» или «зомби».  Благодаря фильмам и общей атмосфере последних лет «крутизна» и агрессивность воспринимаются детьми как синонимы и выглядят привлекательными, а такие качества, как послушание, прилежание, наоборот, кажутся слабостью и приобретают негативную окраску.

Но в наших, русских сказках герой не агрессивен, а наоборот. Он протягивает руку помощи слабому, выполняет грязную, непрестижную работу, когда другие развлекаются. Совершив подвиг, он не торопится этим хвалиться. Но в итоге бывает вознагражден за свое терпение и скромность.

Я вижу свою задачу как педагога и в том, чтобы помочь ребенку найти правильные ориентиры в нашем сложном мире, в эпоху слома культур. Работа со сказками помогает разобраться в своем внутреннем мире, отделить наносное, чтобы увидеть истинное, обнаружить сокровенный источник, для защиты которого мы возводим свою крепость. В этом смысле сказкотерапия обращена к детскому, чистому и восприимчивому началу каждого человека.

 Есть древняя история о том, как человек в своем развитии проходит три стадии: Верблюд, Лев и Ребенок. Находясь на стадии Верблюда, он подчиняется правилам, несет на себе груз повседневных забот, не сопротивляется обстоятельствам. Когда ресурс терпения и сил Верблюда иссякает, человек переходит на стадию Льва – он активно сопротивляется обстоятельствам, обличает обидчиков, достигает определенных высот социального положения. Но приходит момент, когда Лев понимает, что все, чему он посвящает жизнь, удаляет его от истины, он осознает, что его жизнь лишена чего-то простого и гармоничного. И вот тогда происходит переход человека на следующую стадию развития – стадию ребенка. Теперь человек смотрит на мир открытым счастливым взглядом, видит прекрасное в мелочах, ему хочется узнавать то, что раньше казалось очевидным. Работая с детьми над сказками, я чувствую себя именно таким ребенком, удивленно замершим перед огромным и загадочным миром.

 В основе человеческой природы лежат любовь и творчество. Главную свою задачу как педагога я вижу в том, чтобы научить детей получать радость от творчества. Не только от художественного. Есть творчество жизни, творчество мысли. Тот, кто привык жить, каждый день делая открытия, постигая что-то новое, - то уже не станет искать сомнительного удовольствия в потребительстве, развлечениях и демонстрации своей персоны.

 

Comments: 0